Тима ищет свет и свой «Новый день»

В начале лета я нарезал круги по Воронцовскому парку, слушая песню «Новый день» тимы ищет свет. Тогда же появилась дневниковая запись, опубликовав которую я сам ужаснулся той непростительной искренности, которая сегодня воспринимается как жест почти неприличный. И вместе с тем меня пронзила мысль: а что в этой песне (и в музыканте) есть такого, что я не раздумывая опубликовал то, что должно было остаться в дневнике?

Впервые я узнал о Тиме в 2020 году благодаря альбому «Бойня», после чего его путь развивался по диалектически извращенной спирали: он нравился музыкальным журналистам, медиа боготворили его подход к музыке и к промо, у него появился слушатель, но за пределы узкого круга посвященных он так и не вышел. Почему? Читая рэп, Тима был недостаточно рэпером; играя рок, он слишком часто переходил на рэп, экспериментируя с формой, он усложнял содержание, etc. Вся эта музыкальная алхимия была частью определенной субкультуры, существующей внутри садового и третьего транспортного кольца, которая сегодня, сбросив старую кожу, обрела новых героев — например, в лице мс улыбочки. Потеряв эту узкую субкультурность, музыка Тима приобрела нечто более важное: она перестала быть маркером чего-то закрытого, «своего» и стала просто музыкой, которая может найти слушателя попаданием вслепую. 

В 2025 году песня «Волна» с альбома «Зеркало» (2021) завирусилась благодарям рилсам и стала абсолютным событием в жизни артиста. Будем честны, это базовый уютный хит, подходящий под особое состояние, когда грусть становится не тяжестью, а формой легкости. При этом головокружительный успех обеспечило то самое «попадание вслепую», то есть народное признание, а не субкультурная мода. Вдумайтесь: тима ищет свет сегодня — это артист с двухмиллионной аудиторией в Яндекс.Музыке. И для сравнения: в одной из своих колонок я писал о двух стадионных концертах Kai Angel и 9mice, у которых суммарно прослушиваний меньше, чем у одного Тимы. При этом он не собирает такие площадки, а тех, кто сейчас слушает его музыку едва ли можно определить по внешнему виду — чего не скажешь о фанатах уже упомянутых мной артистов. Но что еще интересно: музыка Тимы (конкретно песня «Волна») стала одним из провозвестников определенного настроения в обществе, которое сегодня называют «светлая меланхолия».

На этой неделе музыкальный журналист Владимир Завьялов опубликовал текст о волне «новые добрые». Преимущественно это гитарная музыка, где акустика становится не просто инструментом, а особой интонацией, способом разговора со слушателем. Здесь уязвимость не прячется за маской силы, а, наоборот, становится ее источником. Эти песни, как отмечает музыкальный журналист Николай Овчинников, игнорируют повестку, они просто звучат. И попадают. Символично, что песня Тимы, объединяющая все эти черты и подарившая ему путевку в санаторий музыкального мейнстрима, называется «Волна». Но Тимофей не искал бы свет, если бы вновь не ударился в эксперименты — и не выпустил бы «Новый день» (пусть и усвоив урок о связи между вирусным потенциалом песни и форматом вертикального видео, ставшего одновременно и болезнью, и двигателем современной культуры).

В 2021 году песня «Волна» не попала в мой плейлист, как не случилось этого и сейчас. Кажется, что тогда и сам Тима сделал ставку на другую песню с альбома — «Тост», сняв красивый клип, который так и тянет пересматривать. В той песни он поет: «Когда-нибудь ты проснешься, найдешь себя в крохотной хате, найдешь себя в тесной кровати с кем-то и ужаснешься». Чему ужаснешься? Спустя четыре года он возвращается с продолжением, от которого внутри все съеживается: «А будет ли новый день?» Это уже не интонация светлой меланхолии, а голос отчаянного танца на грани нервного срыва, карнавального шествия над пропастью, где «бешеный бит лиловой подковой снова тянет на дно». Вопрос звучит не как строчка, а как экзистенциальное заклинание времени, в котором мы лишь плацкартные попутчики, молча глядящие в одно и то же перевернутое отражение. 

И вновь: жест непростительной искренности.